Ноябрь... Предзимье

    Опала листва.

Весь мир одноцветен.

   Лишь ветер гудит.

Источник

Яркий, красочный и солнечный октябрь остался в прошлом. И болезнь, которая ещё напоминает о себе и от которой долго придётся восстанавливаться. Вирус бьёт по слабым местам, у меня это суставы и позвоночник.  Как раз в начале октября начинала их лечение, но... Теперь нам доступны недолгие прогулки. Хорошо, что далеко ходить не нужно. Ноябрь - месяц серый и пасмурный. Даже если выглядывает солнышко, то очень ненадолго. И рассветы поздние и хмурые. Но вот 11 ноября подарило такой розовый рассвет. 

А через день выпал снег. К утру его смыло дождём, но сказочная картинка на память осталась. 

Ну и потом опять был снегопад, и деревья в снегу, и ветер, который стряхнул весь снег. Такой он капризный, ноябрь. Ещё не зима и уже не осень. Мы радуемся ему и возможности ходить, дышать, смотреть, слушать стук дятлов по сухим стволам. Благодарно принимаем и это время года. 

Борис Пастернак
Зазимки
Открыли дверь, и в кухню паром
Вкатился воздух со двора,
И всё мгновенно стало старым,
Как в детстве в те же вечера.
Сухая, тихая погода.
На улице, шагах в пяти,
Стоит, стыдясь, зима у входа
И не решается войти.
Зима, и всё опять впервые.
В седые дали ноября
Уходят ветлы, как слепые
Без палки и поводыря.
Во льду река и мерзлый тальник,
А поперек, на голый лед,
Как зеркало на подзеркальник,
Поставлен черный небосвод.
Пред ним стоит на перекрестке,
Который полузанесло,
Береза со звездой в прическе
И смотрится в его стекло.
Она подозревает втайне,
Что чудесами в решете
Полна зима на даче крайней,
Как у нее на высоте. 

Борис Пастернак
Зима приближается
Зима приближается. Сызнова
Какой-нибудь угол медвежий
Под слезы ребенка капризного
Исчезнет в грязи непроезжей.
Домишки в озерах очутятся,
Над ними закурятся трубы.
В холодных объятьях распутицы
Сойдутся к огню жизнелюбы.
Обители севера строгого,
Накрытые небом, как крышей!
На вас, захолустные логова,
Написано: сим победиши.
Люблю вас, далекие пристани
В провинции или деревне.
Чем книга чернее и листанней,
Тем прелесть ее задушевней.
Обозы тяжелые двигая,
Раскинувши нив алфавиты,
Вы с детства любимою книгою
Как бы посредине открыты.
И вдруг она пишется заново
Ближайшею первой метелью,
Вся в росчерках полоза санного
И белая, как рукоделье.
Октябрь серебристо-ореховый.
Блеск заморозков оловянный.
Осенние сумерки Чехова,
Чайковского и Левитана.